Слово Святейшего Патриарха Кирилла на церемонии вручения Патриаршей литературной премии 2019 года

23 мая 2019 года в Зале церковных соборов кафедрального соборного Храма Христа Спасителя в Москве Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл возглавил девятую церемонию избрания и награждения лауреатов Патриаршей литературной премии имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия. Перед началом церемонии Предстоятель Русской Православной Церкви обратился к собравшимся со словом.

Ваше Высокопреосвященство! Досточтимые отцы, дорогие братья и сестры!

Сердечно приветствую всех вас. В этом году мы собрались в Зале Церковных соборов Храма Христа Спасителя, чтобы в 9-й раз избрать и наградить лауреатов Патриаршей литературной премии имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия.

Главными целями присуждения этой высокой награды являются, с одной стороны, поощрение талантливых писателей, вносящих вклад в развитие отечественной словесности, с другой — привлечение внимания читателей к творчеству достойных с точки зрения Церкви литераторов.

Сегодня существует великое множество литературных премий, присуждаемых государством, общественными, профессиональными организациями в самых различных номинациях. Всё это отражает современный и по-своему мозаичный литературный процесс. Но вместе с тем за обилием существующих наград, отмечающих творческие способности писателей и художественные достоинства их произведений, нередко забывается главное. То, ради чего, собственно говоря, и существует искусство. Оно призвано, в первую очередь, раскрывать замысел Божий о мире, свидетельствовать о высоком призвании человека, возвышать его ум и сердце, приподнимая над суетой повседневности и ставя перед человеком «вечные вопросы» о добре и зле, о смысле и главной цели жизни.

Критерием настоящей литературы является не изощренность форм и новаторство писательской техники, а устремленность к небу, творческий поиск Божественной правды. Очевидно, что любая литературная форма, сколь бы совершенна она ни была, без нравственного наполнения остается пустой и бесплодной. Поэтому основное внимание при выборе лауреатов нашей премии уделяется именно мастерству в воплощении христианского идеала в писательском творчестве. Но это совсем не означает, что при оценке творчества мы игнорируем форму, в которой воплощается литературный замысел.

Иван Александрович Ильин, рассуждая о природе и предназначении искусства, называл русскую литературу особым видом духовного творчества. Именно таким родилось искусство в нашей культуре: как «творчество из главного» — творчество, «возносящее человека к Богу» и «проливающее в его душу Божественный свет и чистоту»[1]. Таким оно и было на протяжении многих столетий. Как здесь не вспомнить известные слова академика Лихачева о том, что в целом древнерусскую литературу можно рассматривать как литературу одной темы, и тема эта — смысл человеческой жизни в свете Евангелия![2]

С торжеством идей секуляризма в Западной Европе, а позднее и в нашей стране христианская «закваска» в культуре постепенно ослабевает. Основной темой становится трагическое противоречие между величием интеллектуальных и творческих возможностей человека и далекими от идеала условиями земного бытия.

Вместе с тем замечу, что этот вопрос, волновавший в свое время античных авторов, был совершенно преодолен в христианстве, ибо, в отличие от писателей дохристианской эпохи, оно говорило уже не на языке падшего мира, а исходило из преображенной Спасителем реальности — Царствия Божия, которое внутри нас (см. Лк. 17:21). Благодаря Христу люди осознали, что зло и смерть не всесильны. Они осознали, что нет никакого довлеющего над человеком рока, что мир задуман и устроен прекрасно. Каждый без исключения человек — это образ Божий, который, быть может, потускнел и исказился, но человек, если захочет, может вернуть свое богоподобное достоинство и обрести вечную жизнь. Христианские идеи повлияли на осмысление места культуры в жизни человечества.

Но творческие поиски западноевропейских авторов, увлеченных красотой и величием античности, обратились совершенно в другую сторону. Христианские ценности безжалостно высмеивались в трудах французских писателей эпохи Просвещения. Братоубийца Каин с легкой руки Байрона вдруг оказался окружен романтическим ореолом бунтаря, а зло получило неожиданное оправдание в известных словах гётевского Мефистофеля.

Включенная в общеевропейский культурный контекст русская литература XVIII и начала XIX века также пыталась найти выход из духовного кризиса. И, как мы помним, блестяще сделать это удалось Александру Сергеевичу Пушкину. В этом году исполняется ровно 220 лет со дня рождения «солнечного гения» нашей литературы, и думаю, было бы справедливым в преддверии знаменательной даты сказать несколько слов о той замечательной роли, которую он сыграл в истории русской культуры.

Ильин, уже упоминаемый мною сегодня, не без причины считал Пушкина «главным входом в классическую русскую культуру»[3], подчеркивая при этом, что без осознания этого невозможно правильно воспринимать творчество всех последующих классиков отечественной литературы. Пушкин стал оплотом, родоначальником русской классической литературы, подарившей миру Гоголя, Достоевского и Толстого, — литературы, которую немецкий писатель Томас Манн устами одного из своих героев назвал святой[4].

Так за что же мы так ценим Пушкина? Почему ведем отсчет классической русской литературы и современного русского литературного языка именно с него? Очевидно, что одно только художественное совершенство не позволило бы Александру Сергеевичу претендовать на столь значимую роль в нашей культуре.

Творчество любого художника — это его духовная биография. Неслучайно Спаситель сказал: «Добрый человек из доброго сокровища сердца своего выносит доброе, а злой человек из злого сокровища сердца своего выносит злое, ибо от избытка сердца говорят уста его» (Лк. 6:45). Творческий путь Пушкина — это путь к свету и добру.

Воспитанный в европейской культуре, Пушкин был, безусловно, человеком нового мира. Это очень хорошо заметно на примере его ранней лирики, отличающейся резкостью суждений и острой жаждой свободы. Но постепенно что-то сомнительное, злое, не самое удачное со временем отпадает, как шелуха. И он пишет «Капитанскую дочку», «Отцы пустынники и жены непорочны», «Памятник». Пушкин отыскал в русской жизни Татьяну — и Онегин ушел от нее пристыженный, ведь ему самому еще нужно было до нее дорасти, чтобы стать достойным.

Пушкину удалось показать, что идеалы могут жить и в реальном мире, что далеко не всегда торжествует неправда, а если и торжествует какое-то время, то в итоге все равно побеждает истина и добро.

«Лучшие люди Европы не смогли найти в жизни того, что бы примирило неправду действительности с невидимыми, но всем бесконечно дорогими идеалами... Этот вопрос поставила и разрешила русская литература… Пушкин первый не ушел с дороги, увидев перед собой страшного сфинкса… Сфинкс спросил его: как можно, глядя на жизнь, верить в правду и добро? Пушкин отвечал ему: да, можно — и насмешливое и страшное чудовище ушло с дороги»[5], — напишет позднее Лев Шестов.

Будучи писателем исключительно светским, Пушкин в то же время отразил в своем творчестве христианский взгляд на мир, смог восстановить духовную родословную русской культуры, прерванную произошедшим в результате петровских преобразований резким разворотом на Запад и разрывом многих связей с нашей многовековой традицией. Пушкин сумел примирить новый мир со старым, вернее, с вечными основами бытия. Он сумел выразить этот хрупкий баланс удивительно точным и образным языком, вобравшим в себя богатства церковнославянского и меткость разговорного народного языка.

Сегодня мы вновь стоим перед подобным культурным вызовом. Современное литературное творчество воспринимается большинством писателей и читателей как своеобразная форма игры, где нет и не может быть по определению сколь-либо серьезных и глубоких идей. Торжество нигилизма и эстетики декаданса, циничного гедонизма и вызывающего эпатажа — вот печальные плоды постмодернистской реальности в литературе.

Но справедливости ради стоит отметить, что литературный процесс все же неоднороден. К счастью, нашел свой отклик в литературе и запрос части общества на поиск настоящего, жажду подлинного в мире социальных и культурных декораций. И я надеюсь, что таких писателей будет становиться все больше.

Сегодня нам очень нужна литература, которая бы примирила постмодернистскую реальность с вечными нравственными принципами и ценностями. Нам нужны новые «Пушкины», которые могли бы чувства добрые лирой пробуждать, не идеализируя, но и не опошляя при этом мир существующий, а свидетельствуя о высших истинах, стремиться к познанию которых призван каждый человек.

Почему же Церкви так важно, что происходит сегодня в отечественной словесности? Почему мы так близко к сердцу воспринимаем эти процессы?

Именно в литературе русская культура нашла свое самое глубокое выражение: литературоцентризм — одна из ее сущностных особенностей, а изучение классической словесности есть один из важнейших способов национального самопознания. Не будет преувеличением сказать, что будущее России напрямую связано с будущим ее литературы. Если не будет по-настоящему значительной русской литературы, не будет и настоящей глубинной России, которую мы любим и которой так дорожим. Очень надеюсь, что усилиями Церкви, писателей и всех неравнодушных к судьбам отечественной словесности людей в нашем обществе будет возрождаться роль литературы как важного пространства духовной жизни народа.

Прежде чем выбрать достойнейших из достойных, хотел бы также сообщить вам о том, что со следующего года в день, когда вручается Патриаршая литературная премия, будет также награждаться и лауреат премии «Новая библиотека» в номинации, названной именем Ф.М. Достоевского. Премия «Новая библиотека» обрела новый формат: ранее она вручалась только за рукописи, а отныне ею будут награждаться авторы выдающихся печатных изданий.

Сердечно благодарю всех за внимание и предлагаю перейти к церемонии избрания и награждения лауреатов.

[1] — Ильин И.А. О тьме и просветлении. Книга художественной критики (Бунин, Ремизов, Шмелев). Мюнхен, 1959. С. 19.

[2] — Лихачев Д.С. Великий путь: становление русской литературы XI-XVII веков. М., 1987. С. 11.

[3] — Ильин И.А. Александр Пушкин как путеводная звезда русской культуры // Московский пушкинист: ежегодный сборник. М., 1997. Вып. IV. С. 383.

[4] — Новелла Т. Манна «Тонио Крёгер».

[5] — Шестов Лев. Пушкин // Шестов Лев. Умозрение и откровение. Религиозная философия Владимира Соловьева и другие статьи. Париж, 1964. С. 334.

Пресс-служба Патриарха Московского и всея Руси