7 июля - русский флот одержал одну из самых громких побед в своей истории - Чесменскую битву

7 июля 1770 года русский флот одержал одну из самых громких побед в своей истории.

Во второй половине XVIII века противостояние России и Османской империи достигло своего апогея. Набиравшая силу Российская империя, при Петре I закрепившаяся на Балтике, стремилась выйти и на берега Чёрного моря, что категорически не устраивало южного соседа, за несколько столетий привыкшего к своему исключительному положению в регионе.

В 1768 году противостояние переросло в войну, которая продемонстрировала, что русская армия в сухопутных сражениях значительно превосходит своего противника.

Однако главной опорой Османской империи был большой военный флот, которому Россия на Черном море могла противопоставить лишь малочисленную Азовскую эскадру.

И тогда возник план противопоставить туркам куда более боеспособный Балтийский флот, отправив его в экспедицию к берегам Эгейского моря.

Нужно сказать, что императрице Екатерине Великой, в чьё правление борьба с турками стала главным приоритетом внешней политики России, пришлось восстанавливать флот на Балтике практически с нуля. Созданный Петром I Балтийский флот за полвека пришел в негодность, ибо преемники создателя Российской империи, вплоть до Екатерины II, не придавали ему большого значения.

В начале 1768 года, когда война ещё не была начата официально, но стала совершенно неизбежной, граф Григорий Орлов предложил императрице идею: отправить эскадру в Эгейское море и с её помощью поднять православные народы, находящиеся под гнётом османов, на восстание, что позволит оттянуть силы неприятеля от черноморского региона.

В январе 1769 года идея была оформлена в «Манифест к славянским народам Балканского полуострова», в котором русская императрица сулила военную помощь и поддержку православным братьям.

Общее руководство Морейской экспедицией было поручено брату фаворита императрицы Алексею Орлову, который, по некоторым данным, и был реальным автором данного плана.

Командование первой эскадрой экспедиции в составе 7 линейных кораблей, 1 бомбардирского корабля, 1 фрегата и 9 вспомогательных судов было поручено адмиралу Григорию Андреевичу Спиридову, который 6 августа 1769 года повёл корабли к цели.

33 несчастья

Сказать, что поход начался неудачно, — значит не сказать ничего. Через две недели самый мощный корабль эскадры «Святослав» из-за течи вынужден был лечь на обратный курс. Затем фок-мачту (переднюю мачту) потерял «Святой Евстафий». К моменту прибытия в Копенгаген, помимо поломок, на судах началась эпидемия, выкосившая 300 человек, из которых более 50 скончались. Спиридов взамен нанял несколько сотен датских моряков. Кроме того, вместо «Святослава» адмирал присоединил к своей эскадре линейный корабль «Ростислав», шедший из Архангельска на Балтику.

Пиррова победа. Почему триумф в Синопе обернулся для России катастрофой
Потери людей из-за болезней и кораблей из-за поломок продолжались. В итоге до Гибралтара в середине ноября 1769 года добрался только один корабль — тот самый потерявший мачту «Святой Евстафий».

С грехом пополам к месту сбора подошли ещё несколько кораблей, в итоге эскадру в районе предполагаемых боевых действий составили семь судов: четыре линейных корабля, фрегат и два пинка.

Пожалуй, французы или англичане на этом бы остановились, но речь-то идёт о русских. Поэтому эскадра храбро добралась до берегов Греции, где и планировалось начать боевые действия.

Османский флот мог без проблем покончить с русской эскадрой, но турецкие лазутчики, похоже, даже не поняли, что вот этот плавающий табор и есть грозный военно-морской флот России.

А русские, ничуть не комплексуя по поводу внешнего вида, приступили к десантным операциям при поддержке восставших греков, захватив несколько городов, в том числе мощную крепость Наварин.

А в мае 1770 года на помощь Орлову и Спиридову прибыла вторая эскадра в составе четырёх кораблей и двух фрегатов под командованием контр-адмирала Джона Эльфинстона.

Путь второй эскадры мало чем отличался от пути первой — потерянные корабли, больные матросы, срочно нанятая замена, которую, правда, составили не датчане, а англичане.

В итоге к моменту встречи с флотом Османской империи объединённая эскадра имела в своём составе 9 линейных кораблей различной вооружённости, бомбардирский корабль, 3 фрегата и несколько малых судов, игравших вспомогательные роли. Общее число русско-датско-английских экипажей составляло около 6500 человек.

На абордаж!

24 июня (5 июля по новому стилю) русская эскадра, оперативное командование которой получил адмирал Спиридов, встретилась с турецким флотом в Хиосском проливе.

И. Айвазовский. Бой в Хиосском проливе 24 июня 1770 года
И. Айвазовский. Бой в Хиосском проливе 24 июня 1770 года. Фото: Public Domain
Турки, которыми командовали капудан-паши (адмиралы) Ибрагим Хусаеддин, Хасан-паша и Кафер-бей, располагали 6 линейными кораблями, 6 фрегатами, 19 галерами и шебеками и 32 вспомогательными судами с 15 000 человек на борту.

Крейсер Варяг История одного поражения. За что экипаж «Варяга» объявили героями?
Однако, как показали дальнейшие события, интернациональные экипажи русских кораблей были на порядок профессиональнее своих оппонентов.

Адмирал Спиридов намеревался вступить в ближний бой и затем перейти к абордажу, поскольку при численном перевесе противника именно такой сценарий оставлял шансы на успех. Турки, в свою очередь, предпочитали артиллерийскую дуэль на дальних дистанциях, где у них было очевидное преимущество. Если же что-то пошло бы не так, капудан-паши намерены были отойти в Чесменскую бухту под защиту береговой артиллерии.

Первый бой в Хиосском проливе прошёл довольно сумбурно. Русские корабли нарушили боевой порядок и оказались в трудном положении. Ситуацию изменил Спиридов, смело бросив флагман «Святой Евстафий» против турецкого флагмана «Реал Мустафа». Несмотря на то, что «Евстафий» загорелся от турецких попаданий, русские пошли на абордаж. В ходе боя пламя с русского корабля перекинулось на турецкий, который тоже запылал. В итоге оба флагмана взорвались.

Такой поворот турки сочли крупной неудачей и укрылись в Чесменской бухте.

Четвёртый брандер лейтенанта Ильина

Русские принялись обстреливать бухту, в которой укрылся неприятель. Были подготовлены 4 брандера — небольшие корабли-мины, использовавшиеся для диверсий.

Вечером 25 июня (6 июля по новому стилю) русские корабли, стоящие на рейде бухты, завязали с турками артиллерийскую дуэль.

В результате огня с русских судов в 1:30 ночи 26 июня (7 июля) загорелся и взорвался один из турецких кораблей. Его обломки спровоцировали пожары и на других кораблях.

В 2:00 в бухту вошли 4 русских брандера. Два брандера турки расстреляли, третий сцепился с уже горящим кораблём и не нанёс противнику серьёзного вреда.

Всё компенсировал четвёртый брандер, которым командовал лейтенант Дмитрий Ильин. Его брандер сцепился с 84-пушечным линейным кораблём. Ильин поджёг брандер, а сам вместе с командой покинул его на шлюпке. Корабль взорвался и поджёг большинство оставшихся турецких кораблей.

И. Айвазовский. Чесменский бой
И. Айвазовский. «Чесменский бой». Фото: Public Domain
Пожары и взрывы охватили всю бухту. К утру русские моряки уже не вели огня по противнику, а занимались противоположным делом — спасали жизни плавающих в воде турок с уничтоженных кораблей.

Утро открыло картину ужасающую для турков и восхитительную для русских. Было уничтожено 15 линейных кораблей и 6 фрегатов османского флота, в качестве трофеев русским достались 1 линейный корабль и 5 галер. Потери русского флота состояли из 1 линейного корабля и 4 брандеров. Соотношение потерь в живой силе было ещё более сокрушительным — около 650 у русских против 11 000 у турок.

По подвигу и награда

Адмирал Спиридов доложил президенту Адмиралтейств-коллегии графу Чернышову: «...неприятельский флот атаковали, разбили, разломали, сожгли, на небо пустили, потопили и в пепел обратили, и оставили на том месте престрашное позорище, а сами стали быть во всём Архипелаге нашей Всемилостивейшей Государыни господствующи».

Удар, нанесённый по турецкому флоту в Чесменском сражении, серьёзно повлиял на ход войны, позволил русским кораблям не только нарушить коммуникации противника в Эгейском море, но и блокировать Дарданеллы. Несмотря на то, что русско-турецкая война длилась после Чесменского сражения ещё четыре года, во многом её победный для России исход был предопределён триумфом русского флота.

Императрица Екатерина Великая щедро наградила героев сражения и повелела увековечить память о нём. Для прославления победы был создан мемориальный Чесменский зал в Большом Петергофском дворце, воздвигнуты два памятника: Чесменский обелиск в Гатчине и Чесменская колонна в Царском Селе. Также были построены Чесменский дворец и Чесменская церковь святого Иоанна Предтечи в Петербурге.

В память о Чесменской победе были отлиты золотые и серебряные медали. Медали были изготовлены по «указу её Императорского Величества Императрицы Екатерины Алексевны»: «Медаль эту жалуем мы всем находившимся на оном флоте во время сего Чесменского счастливого происшествия как морским, так и сухопутным нижним чинам и позволяем, чтобы они в память носили их на голубой ленте в петлице».

Граф Алексей Орлов, инициатор экспедиции, завершившейся громкой победой, получил право присоединить к фамилии наименование Чесменского.

Чесменское сражение стало одной из самых ярких страниц в летописи русского флота. В июле 2012 года президент России Владимир Путин внёс в перечень дней воинской славы 7 июля — День победы русского флота над турецким флотом в Чесменском сражении.