Храм святого праведного воина Феодора Ушакова в Южном Бутове | ||
Русская Православная Церковь/Московский Патриархат/Юго-Западное Викариатство г.Москвы/Параскево-Пятницкое Благочиние |
Не отчаивайтесь, сии грозные бури обратятся к славе России. Вера, любовь к Отечеству и приверженность к престолу восторжествует. |
Сейчас 99 гостей и ни одного зарегистрированного пользователя на сайте
Дедушка Крылов 21.11.2015 20:20
170 лет назад – 21 ноября 1844 – в Санкт-Петербурге умер Иван Андреевич Крылов. О самом знаменитом дедушке русской литературы рассказывает Арсений Замостьянов. Такое прозвание, да чтобы на столетия – надо заслужить. Он по сегодня остаётся всероссийским литературным дедушкой. Хочется, чтобы и через сто лет школьники узнавали дедушку Крылова в лицо и знали его по имени-отчеству: Иван Андреевич. Квартет («А вы, друзья, как ни садитесь…») и «Демьянова уха», «А Васька слушает, да ест» и «Сыр выпал, с ним была плутовка такова» – всё это частенько возникает в воображении и слетает с языка. На наше счастье! Более живых сюжетов в русской поэзии не найти, они – как искры мудрой иронии в повседневной речи. Культура языка – не в витиеватых построениях и уж, конечно, не в точной расстановке ударений. Вот если исчезнет, выйдет из употребления «демьянова уха» – речь обмелеет.
Отец Ивана Андреевича – небогатый дворянин – как и полагалось в послепетровские времена, служил в армии. Драгунский офицер, он отличился в годы борьбы с Пугачёвским движением. Сам Иван Андреевич в армию не попал. После смерти главы семьи Крыловы нуждались в копейке, жили – в нашем представлении – совсем не по-дворянски. Девятилетний Иван Крылов переписывал бумаги для чиновников, приносил в дом скромное, но необходимое жалование. Так и начал службу на скромных должностях по канцелярской линии. О большой карьере не мечтал, не придавал значения кабинетной работе. В те годы Крылова увлекали простонародные забавы – и, конечно, литература. Он прослыл расторопным кулачным бойцом. Не только размахивал кулаками, но и прислушивался к народному говору, к остротам и прибауткам, ругательствам и бодрым кличам. Он уже в ранней юности стремился создавать собственные миры на бумаге. Его увлекал театр, а себя Крылов видел драматургом, правителем сценического пространства. Первое известное нам сочинение Крылова – оперное либретто «Кофейница». Разумеется, в стихах. Оперное искусство в России только набирало ход. Первое либретто сравнительно незадолго до Крылова сочинил Александр Сумароков – ключевая личность в истории первоначального русского театра. И вот – «Кофейница». Неопытный автор резво высмеивал замашки непросвещённой барыни и корыстолюбивой кофейницы. Считается, что Крылов пребывал под впечатлением от модного Александра Аблесимова, чья комическая опера «Мельник — колдун, обманщик и сват» в те годы потрясла обе столицы. Она состояла из народных песен, композитор Михаил Соколовский увлекался русским фольклором – это и привлекало Крылова. Юный Иван Андреевич не без настойчивости предлагал своё сочинение издателям и артистам. Открытием его опера не стала, высоких оценок не снискала. Впрочем, добродушные рецензенты находили для юноши и слова поддержки. Как и всякий молодой человек, он хотел попробовать себя в разных жанрах, в разных интонациях. Побывал и демиургом трагедии. Свою трагедию «Клеопатра» Крылов принёс на суд к Ивану Дмитревскому – одному из первых русских актёров, который обладал и литературными талантами. Дмитревский не дал хода трагедии, но знакомство продолжилось. И всё-таки душа лежала к насмешке, к иронии, к просторечиям, к разболтанной разговорной интонации, которая, по канонам классицизма, соответствовала лёгкому жанру, а не трагедии. Успех пришёл с комедией «Проказники». Крылов представил публике злую сатиру на королей тогдашнего русского театра – Княжнина и Сумарокова. Героя, который изображал Княжнина, он наделил говорящим именем – Рифмокрад. Княжнин, конечно, разобиделся. В 1788-м Крылов опубликовал первые басни – в журнале «Утренние часы» – впрочем, историки литературы не могут утверждать категорично, что те басни принадлежат перу Крылова. Так или иначе, шумного и немедленного успеха не было. Главное – он искал интонацию, искал дух русской басни, который у Сумарокова только проглядывал. Заправским баснописцем Крылов станет только к началу нового века: зато уж проявит себя во всей красе. В 1797-м Крылов согласится на комфортное, но отдалённое от литературной жизни существование в усадьбе князя С.Ф.Голицына – под Киевом. Там Иван Андреевич обучал детей князя, сочинял пьесы для домашнего театра, сам играл там главные роли. С воцарением императора Александра I влияние Голицына усилилось, он служил на заметных постах в Риге и Петербурге, а Крылов оставался его доверенным сотрудником. Крылов прославился как драматург: «Пирог» и «Модная лавка» долго не сходили со сцены. Пошли в народ и басни. Он вольно переводил Лафонтена, но создавал и собственные сюжеты. Когда-то – ещё при матушке Екатерине – Крылов пытался издавать сатирический журнал «Почта духов», но по разным причинам многообещающее начинание быстро заглохло. Теперь он вернулся в литературу как мэтр, как всеми уважаемый сатирик. В 1809 году вышел в свет первый сборник басен Крылова, принесший ему уже не известность, но прочную славу. Крылова ставят в один ряд с Державиным – как первых классиков русской поэзии. В 1811 году выходят «Новые басни Ивана Крылова», позже книги басен Крылова издаются и переиздаются регулярно. В баснях Крылова поэты находили не только потеху, но и сырьё для неожиданных открытий. Все помнят, с чего начинается основное повествование в «Евгении Онегине» (основное, поскольку там ещё есть гениальное предисловие – «Не мысля гордый свет забавить…»). Многие знают, что Пушкин в этой строке иронически ссылается на Крылова, перифразирует его строку из басни, которая вроде бы не имеет никакого отношения к метаниям Онегина и Татьяны. У Крылова: Осёл был самых честных правил: Ни с хищностью, ни с кражей не знаком, Не поживился он хозяйским ни листком… Это из басни «Осёл и мужик». Ну, а у Пушкина на видном месте – незабываемое: Мой дядя самых честных правил… Здесь – не только озорство и смешение жанров. Не только литературная игра, которая придавала азарта автору романа в стихах. Басни Крылова открыли в русской поэзии быт, житейские мелочи, которые преподносятся без нажима, как в дружеской беседе. И в этом – ключ к интонации «Евгения Онегина». Пушкин отдаёт долг учителю в первой строке первой главы романа… На заседаниях «Беседы любителей русской словесности» Крылов сошёлся с Шишковым и Державиным. Державин считал Крылова умнейшим человеком, отдавал должное его юмору. Правда, у него был другой любимый русский «басельник» – Иван Хемницер. Рано ушедший поэт, с которым Державин дружил. Крылов откликался на события политической истории – подчас с гневом. С наибольшей силой это проявилось в 1812-м году, когда у России было два деда – фельдмаршал Кутузов и баснописец Крылов. Осенью, в разгар кампании 1812 года, в журнале «Сын отечества» выходят басни И.А.Крылова «Ворона и курица», «Волк на псарне», «Обоз», «Щука и Кот», посвящённые борьбе русской армии с наполеоновцами. Это не классические басни. Крылов приспособил жанр к новым задачам. В басне «Ворона и курица» Крылов поддержал оставление Москвы – шаг небесспорный, связанный с неслыханной трагедией для Белокаменной, для всего русского народа. Крылов убеждён: это был шаг к победе: Когда Смоленский Князь, Ну, а «Волк на псарне» стал гимном сопротивлению. Сохранилось свидетельство: «Крылов, собственною рукою переписав басню, отдал ее жене Кутузова, которая отправила ее в своем письме. Кутузов прочитал басню после сраженья под Красным собравшимся вокруг него офицерам и при словах: «а я, приятель сед», снял свою белую фуражку и потряс наклоненною головою». Кутузов – человек начитанный – оценил отточенную простоту слога: «Ты сер, а я, приятель, сед, Дедушка Крылов предчувствовал изгнание врага из нашенского овина, хотя после тарутинского сражения всякое могло случиться и многие по-прежнему верили в непобедимость Бонапартия. Крылов, подобно Шишкову, взялся за пропаганду. Офицеры быстро выучивали наизусть крыловские басни. Крылов не только прославлял подвиги армии, бывал и едким. Например, эти строки известны многим, вошли в поговорку: Беда, коль пироги начнет печи сапожник, Цитируя в сотый раз про «пирожника», мы забываем, что и эта басня родилась как отклик на события Отечественной войны 1812 года. Тут ведь знаменательная история: адмирал П.В.Чичагов не сумел разбить Наполеона при Березине. Французы переправились через реку, их император спасся. Адмирал оказался непутёвым командующим на суше, Крылов судил его немилосердно. Крылов считали глубоким стариком, по тем временам он был долгожителем – как и Державин. Представители враждовавших литературных «партий» сходились на уважении к Ивану Андреевичу. Его уважали и литературные староверы, и карамзинисты, и появившиеся гораздо позже поэты пушкинского направления. В старости маститого баснописца окружал почёт. Его читали, цитировали, афоризмы из басен обосновались в русской речи. О Крылове рассказывали анекдоты, в которых он представал комическим чревоугодником, съедавшим по тридцать толстенных блинов с икрой, после чего приступавшим к жаркому, а уж потом – к десерту под кофий с жирными сливками. Немало судачили и о старческой неряшливости Крылова. Конечно, тут не обошлось без раблезианских преувеличений, хотя Крылов любил застолья и в последние годы поддавался ленце. Образ чудака-гурмана Крылов – артист по натуре – придумал сам и сжился с маской. Вечно полусонный, флегматичный на вид, он умел неожиданно поразить ловкой шуткой, мудрым речением. Смерть Ивана Андреевича тоже окутана байками. Досужие измышления иногда повторяются и в наше время: объелся блинами, злоупотребил рябчиками в сметане… А умер он от воспаления лёгких и в последние часы вспоминал не о еде, а о баснях. По завещанию поэта, друзья вместе с приглашением на похороны получили экземпляр изданных им самим басен с надписью «Приношение. На память об Иване Андреевиче по его желанию». На похоронах собрались не только литераторы и студенты. Сам генерал Алексей Орлов – преемник Бенкендорфа на посту шефа Третьего отделения – вызвался нести гроб баснописца, прочувствованно говорил о Крылове. У Ивана Андреевича было немало поклонников во властной элите. Крылов создал мир русской басни. Да, он не единственный наш баснописец. До него и одновременно с Крыловым творили Александр Сумароков, Иван Хемницер, Иван Дмитриев. После – Демьян Бедный и Сергей Михалков. У каждого из них были заметные удачи, от каждого остались крылатые выражения. Но Крылов остаётся владетельным князем этого жанра в русской литературе. Ведь он, несмотря на внешнюю сонливую вальяжность, успел населить нашу поэзию ослами и львами, Демьянами и мартышками, котами и поварами. Слава Ивана Андреевича Крылова не оказалась мимолётной, как это бывает с модными драматургами и сезонными острословами. Уже в 1840-е выходят в свет очерки жизни и творчества Крылова. Его – одного из первых среди русских писателей – удостоят памятника в столице, в Летнем саду, аж в 1855-м. Лукавый дедушка с гранитной высоты Заметил известнейший острослов того времени, сатирик Пётр Шумахер. Грубовато? Но сам Крылов никогда не чурался острого словца, ни о чём не судил академично. Значит, зёрна проросли. Памятник в Москве появится возле Патриарших в середине 1970-х. Он тоже постоянно окружён детьми. Он не умирал. АРСЕНИЙ ЗАМОСТЬЯНОВ http://www.pravmir.ru/dedushka-kryilov/ |