«Сам погибай, а товарища выручай» Генералиссимус А.В. Суворов и его изречения

26 ноября исполняется 285 лет со дня рождения прославленного русского полководца А.В. Суворова (1730–1800).

Трудно оценить вклад этого замечательного стратега и тактика, теоретика военного дела в развитие военного искусства – настолько он велик. Но не менее важно нравственное влияние Суворова на русского солдата, продолжающееся и в наше время.

Это был человек сострадательного сердца и высокого ума, самоотверженной любви к Отечеству и глубокой веры в Бога. 

Об этом свидетельствуют письма и поучения полководца, адресованные как близким ему людям, так и русскому воинству – их он сформулировал в своей «Науке побеждать». Предлагаем познакомиться с некоторыми из них.

 

«Неложные свидетели истины»

Незадолго до смерти А.В. Суворова саксонский курфюрст прислал к нему своего придворного живописца Шмидта, чтобы тот нарисовал портрет прославленного военачальника. Суворов сказал художнику слова, ярко характеризующие человеколюбивый характер полководца:

«Вы передадите вашею кистью черты моего лица, потому что они открыты, но мое внутреннее составляет тайну. Надобно вам сказать, что я пролил потоки крови: я содрогаюсь от одного воспоминания о том. А между тем я ближнего своего люблю. Во всю мою жизнь я ни одного человека не сделал несчастным; не подписал ни одного смертного приговора… Я был маленьким человеком, был и большим. Подымала ли меня волна счастья или бросала в пучину, я, в уповании на Бога, оставался тверд…»¹.

*

Сердце мое не затруднялось в добре, и должность никогда не полагала в нем преград

«Ищете ли истинной славы, идите по следам добродетели. Последней я предан, а первую замыкаю в службе Отечеству» (Из письма Суворова князю Г.А. Потемкину)².

*

«Сердце мое не затруднялось в добре, и должность никогда не полагала в нем преград. Поступая откровенно, я остерегался одного нравственного зла, а телесное само собой исчезало» (Из письма А.И. Бибикову от 21 октября 1772 г.)³.

*

В 1794 году граф Е.Г. Цукато, служивший под началом Суворова, обратился к нему с просьбой дать ему необходимые материалы для написания его биографии. В ответном письме полководца от 28 декабря 1794 года, как представляется, содержится ключ к написанию подлинной биографии Суворова:

 

«Материалы, принадлежащие к истории моих военных действий, столь тесно соплетены с историей моей жизни, что оригинальный человек или оригинальный воин должны быть между собою нераздельны, чтобы изображение того или другого сохраняло существенный свой вид.

Почитая и любя нелицемерно Бога, а в нем и братий моих, человеков, никогда не соблазняясь приманчивым пением сирен роскошной и беспечной жизни, обращался я всегда с драгоценнейшим на земле сокровищем – временем – бережливо и деятельно, в обширном поле и в тихом уединении, которое я везде себе доставлял. Намерения, с великим трудом обдуманные и еще с большим – исполненные, с настойчивостью и часто с крайней скоростью и неупущением непостоянного времени, – все сие, образованное по свойственной мне форме, часто доставляло мне победу над своенравною фортуною. Вот что я могу сказать про себя, оставляя современникам моим и потомству думать и говорить обо мне, что они думать и говорить пожелают. Жизнь столь открытая и известная, какова моя, никогда и никаким биографом искажена быть не может. Всегда найдутся неложные свидетели истины, а более сего я не требую от того, кто почтет достойным трудиться обо мне, думать и писать.

Ясный и понятный слог и обнаженная истина, основанная на совершенном познании образа моих поступков, должны быть единственными правилами для моего биографа»⁴.

*

О дочери Наташе:

«Дочка вся в меня: и в холод бегает босиком по грязи» (Наташе 2 года).

«Мне честь дочери дороже собственной чести и самой жизни».

Наставление А.В. Суворова дочери:

«Помни, что вольное обхождение производит презрение; остерегайся вольности в поступках. Привыкай к учтивости непринужденной. Убегай обществ, желающих блистать умом: нравы их по большей части развратны…»⁵.

«Будь благочестива, благонравна, почитай свою матушку Софию Ивановну, или она тебе выдерет уши да посадит за сухарик с водицею… У нас были драки сильнее, нежели вы деретесь за волосы⁶, а как вправду потанцовали, в боку пушечная картечь, в левой руке от пули дырочка да подо мной лошади мордочку отстрелили. Насилу часов через восемь отпустили с театру в камеру»⁷.

 

*

«Любезный сын мой Александр!

Как человек военный, вникай в сочинения Вобана, Кегорна, Кураса, Гибнера, будь несколько сведущим в богословии, физике и нравственной философии; внимательно читай Евгения, Тюренна, “Комментарии” Цезаря, Фридриха II, первые тома Роллена с продолжением и графа Саксонского; знание языков полезно для знакомства с литературой; танцуй, упражняйся в верховой езде и в фехтовании.

Достоинства военные суть: для солдата – отвага, для офицера – смелость, для генерала – доблесть, руководствуемые началами порядка и дисциплины, управляемые бдительностью и предусмотрительностью.

С юных лет приучайся прощать проступки ближнего и никогда не прощай своих собственных

Будь чистосердечен с друзьями твоими, умерен в своих нуждах и бескорыстен в своих поступках; проявляй пламенную ревность к службе своему государю; люби истинную славу; отличай честолюбие от гордости и кичливости; с юных лет приучайся прощать проступки ближнего и никогда не прощай своих собственных; тщательно обучай подчиненных тебе солдат и подавай им пример…

Храни в памяти имена великих людей и в своих походах и действиях с благоразумием следуй их примеру» (Письмо, или Военное наставление Суворова к его крестнику, сыну знаменитого Карачая)⁸.

*

«Доброе имя есть принадлежность каждого честного человека; но я заключал доброе мое имя в славе моего Отечества и все успехи относил к его благоденствию. Никогда самолюбие, часто производимое мгновенным порывом, не управляло моими деяниями. Я забывал себя там, где надлежало мыслить о пользе общей… Я унываю в праздной жизни, свойственной тем низким душам, которые живут только для себя, ищут верховного блага в истомлении и, переходя от утех к утехам, достигают тягостной скуки… Трудолюбивая душа должна всегда заниматься своим ремеслом: частое упражнение ее также оживотворяет, как обыкновенные движения подкрепляют тело» (Из письма А.И. Бибикову от 25 ноября 1771 г.)⁹.

*

Церковь была совершенно устроена… Это – единственный личный обоз князя-генералиссимуса

«Суворов пригласил меня обедать в 8 часов утра. Я пришел и застал его при богослужении. Он читал большую книгу, бросался на землю (то есть клал земные поклоны), а потом пошел, взял музыкальные ноты, по которым он долго напевал вполголоса, рассматривая, прежде чем отдать их мальчикам, состоящим в полках певчими, и певчим хора. Церковь была совершенно устроена; меня уверяли, что там всего доставало и что все возилось на шести лошадях.

Это – единственный личный обоз князя-генералиссимуса. Потом мы сходили с лестницы через двор и вошли в лачужку, где была жара невыносимая. Совсем маленькая комната с кроватью, столом и четырьмя стульями составляла спальный и рабочий кабинет Суворова. Другая, также совсем маленькая, была его столовая и зала. Мы сели за стол – я рядом с ним, и трапеза состояла из самой невкусной русской постной пищи» (Из воспоминаний о встречах с Суворовым шведского генерала Густава Армфельдта).

*

«Наружность фельдмаршала как нельзя лучше соответствовала оригинальности его личности. Это был маленький человек слабого сложения, но одаренный природою могучим и чрезвычайно нервным темпераментом… Не похоже, чтобы он когда-либо, даже в молодости, обладал красивой внешностью. У него был большой рот и черты лица малоприятные, но его взгляд был полон огня, живой и необыкновенно проницательный: казалось, он все пронизывал и исследовал глубину вашей души, когда останавливался на вас внимательно. Я встречал не много людей, у которых чело было бы больше изрезано морщинами, и морщинами настолько выразительными, что лицо его как бы говорило без помощи слов. Характер у него был живой и нетерпеливый: когда он бывал чем-либо глубоко возмущен и рассержен, лицо его становилось суровым, грозным, даже ужасным – оно выражало все чувства, волновавшие его в эту минуту. Но эти минуты были редки и всегда вызваны основательными причинами, а его суровость никогда не переходила в несправедливость, хотя порой он и бывал чрезмерно едок и язвителен. Проходило возмущение, и черты его лица вновь принимали выражение обычной доброты, следуя за состоянием его души» (Из воспоминаний Дюбокажа: с 1794 по 1796 год он состоял в штабе Суворова и почти ежедневно с ним общался. Его перу принадлежит наиболее достоверное описание внешности полководца)¹⁰.

Афоризмы и мысли А.В. Суворова

«Таинство одно твердой связи достойных друзей – уметь прощать недоразумения и просвещать неотложно в недостатках».

Самоблюдение и самолюбие суть различны: первое повелено Богом, второе – вначале испорчено гордостью

«Самоблюдение и самолюбие суть различны: первое повелено Богом, второе – вначале испорчено гордостью».

«Сам погибай, а товарища выручай. За убитых Церковь Бога молит!»

«Безбожие поглощает государства и государей, веру, права и нравы».

«Вся земля не стоит даже одной капли бесполезно пролитой крови».

«Милосердие покрывает строгость. При строгости надобна милость, а иначе строгость – тиранство».

«Нужнее неприятное известие для преодолевания, нежели приятное – для утешения».

«Предположенное не окончить – Божий гнев!»

«Тактика и дипломатика без светильника истории – ничто».

Кто любит свое Отечество, тот подает лучший пример любви к человечеству

«В сущности нет ничего вреднее и – даже более – никто не может быть так жесток, как вредны и жестоки по результатам своих действий сентиментальные люди. Человек, любящий своих ближних, человек, ненавидящий войну, – должен добить врага, чтобы вслед за одной войной не началась другая».

«Кто любит свое Отечество, тот подает лучший пример любви к человечеству».

Александр Суворов
Подготовила Валерия Михайлова